Вспоминая детство, мы многое склонны идеализировать. И тем не менее, я до сих пор уверен, что лучшую идеологическую систему в своей жизни я узнал именно тогда.
Позже я тщетно пытался увидеть что-то подобное в бизнес-корпорациях с их миссиями, командным духом, тренингами и корпоративными ценностями. В работе небольших компаний со слоганом «Ваш Бог – Доллар», честно озвученным одним из успешных генеральных директоров. Корпорации и директора заботились о людях, о командном духе, о России и ее будущем, проповедовали Большие принципы …
… Когда мне было 5 или 6 лет, мама спросила меня, нравится ли мне петь. Получив ответ, не противоречащий ее собственным планам, она повела меня на прослушивание. Так я оказался в системе музыкального воспитания под названием хоровая студия «Полет».
В «Полете» существовала несколько ступеней хорового воспитания: младший хор «Капелька», средний — «Солнышко», старший, концертный хор – «Полет» (сейчас только подготовительных хоров – 4). На каждой из предыдущих ступеней готовили к следующей и — к будущей концертной деятельности. Младшие, которым уже самим удалось выступать в Рахманиновском зале, зале Чайковского или Большом Зале Консерватории ждали перехода в концертный хор. На стене репетиционного класса всегда висела большая карта СССР, где флажками отмечались новые поездки и выступления. Перейти в «Полет» казалось самым большим счастьем.
Светлая память Татьяне Евгеньевне Селищевой, которая все это построила, собрала лучших преподавателей, договорилось с большим количеством госслужб, руководителей лагерей, совхозов, где проходила летняя практика, утихомиривала обиженных мам, среди которых попадались очень влиятельные женщины. С хором работали лучшие оркестры. Многочисленные поездки по городам СССР (хор из Жуковского был невыездным) — Вильнюс и Рига, Кутаиси и Таллинн, Тбилиси и Тула, Петрозаводск, Мурманск, Ереван, Баку, Киров, Владикавказ, Киев, Ленинград, Ростов-на-Дону, Кисловодск… Когда границы стали открыты – хор изъездил весь мир, и даже был удостоен приглашения в Ватикан, где выступал перед Римским Папой Иоанном-Павлом II.
Для «Полета» писали свои произведения лучшие современные композиторы, сидели на репетициях, выезжали в пионерские лагеря на разучивание своего репертуара, становились опекунами и друзьями. Посвящали свои произведения и писали музыку для хорового гимна. Текст этого Гимна, при всей его наивности, довольно точно сформулировал основную миссию – «Быть может, мы певцами и не станем, но музыку любить не перестанем» (замечательная музыка была написана Мерабом Парцхаладзе!).
Татьяну Евгеньевну некоторые дети, родители и даже педагоги боялись. Ее крик и блеск глаз из-под очков – при опозданиях, плохих отметках – вызывал слезы и настоящий ужас. «СиЛя Идет» — был сигналом, когда сверху в хоровой класс спускался сам дирижер, хормейстеры и концертмейстер. Она была руководителем жестким, с характером, могла в два счета выставить вон из хора за малейшую провинность, могла так же и простить. При этом никогда не была злопамятной и – это я сейчас понимаю – ее жесткость была необходима при таком большом деле, которое она делала. Татьяна Евгеньевна правда любила детей – но не так, как любят родители и воспитатели, которые превращают детей в эгоистов и слюнтяев, а так, как любят те, кто пытаются сделать из тебя духовно богатого и энергичного человека.
Казачьи Лагери (Херсонская область). Летом несколько лет подряд хор выезжал туда на 30-40 дней для подготовки нового репертуара. Представьте себе – огромное количество детей разного возраста, который сопровождает Татьяна Евгеньевна, концертмейстер, хормейстеры и несколько мам, среди которых одна (ее звали мама Таня) имела медицинское образование. Поезд до Николаева, затем пересадка на какие-то суда, путешествие по реке, пересадка в машины, перемещения с чемоданами… Мне сразу дали понять, что я – мужчина. Ребят в хоре всегда было немного и помощь девчонкам – была нашим делом.
При первом приезде в «Казачьи Лагери» оказалось, что нас никто не ждал, в советских совхозах такое бывает. Помню экстренное размещение в какие-то рабочие бараки, быстро организованное питание, а уже на следующий день вопрос – не известно как – был решен.
Вот типовой день хора:
Конкурсы – вот настоящее место для проявления детской фантазии и выдумки. Они проводились по отрядам или по партиям, позволяя создавать объединения по разным принципам и лучше узнавать друг-друга, обмениваться настроениями и идеями.
Самым первым конкурсом в моей жизни был конкурс названий палат (каждая из палат рисовала свой плакат, затем все это оценивалось по критериям художественности и остроумия). Некоторые из этих плакатов с разных периодов времени до сих пор лежат где-то у меня дома. Один из них был посвящен композитору Михаилу Броннеру, чье сложное для детского понимание музыкальное произведение по сказке Гайдара «Горячий Камень» мы разучивали. Палата называлась «Йоги», а девиз был такой «Я бы на углях целый день сидел, Не скучая о друзьях и маме, Но сейчас ко мне на шею сел Броннер и его горячий камень». Личность Михаил Борисович легендарная и даже длинноволосого мужика из Мурманска, который регулярно в трусах прогуливался по Казачьим Лагерям мы, помню, называли «Броннером» …
Другими любимыми конкурсами были «Инсценированная Песня», Инсценированная сказка», «Конкурс частушек».
Конечно же одним из важных элементов в системе воспитания под названием «Полет» было детское самоуправление. Каждый из вновь приходящих детей получал своего «Шефа». Шеф отвечал как за моральный облик своего «Подшефного» и за сдачу партий (любую разученную песню надо было сдавать руководителю или хормейстеру, ставились оценки, при оценках ниже 4 человек не допускался к концертной деятельности). Помню, как наказали моего «Шефа», когда вместо репетиций я проиграл на скамейке в ножички с парнем из другой хоровой партии.
Руководил – реально – жизнью хора Совет Командиров, в который входили руководители хора, командиры и комиссары партий. Они отвечали за все, что происходило в подведомственной им партии или отряде, следили за порядком, ежедневно собирались и принимали все самые важные решения.
Сам я в силу природного раздолбайства никогда в Совет Командиров не входил, больше того – меня один раз просто исключили из хора на три дня. Как и подобает пацану я как-то пошел наворовать яблок у старушки-банщицы. И будучи дилетантом – попался в самом начале процесса. Женщина стала громко материться и я, чтобы показать свою принадлежность к местным громко спросил «Шо цэ такэ?». Чем окончательно взбесил старушку, которая тут же настучала по инстанциям. Результат – мое дело рассматривалось на Совете Командиров и я был исключен из хора. Трагедия — 3 дня мыл полы в палате, был поражен во всех правах (фильмы, купание, хоровые репетиции) и с ужасом ждал приезда мамы и позорного выдворения домой. Обошлось, попал под амнистию :)
Можно вспомнить огромное количество примеров и историй, как работала и развивалась эта система воспитания. Но любая история должна остаться недосказанной, а любая система, построенная гениальным человеком, все равно останется тайной.
… Душ под солнцем в Казачьих Лагерях, мы смываем грязь после работы в совхозе, открывается дверь, входит Татьяна Евгеньевна и начинает нам рассказывать о планах на сегодняшний день. Подстава!!!!! Кто успел – дотянулся до полотенца, я спрятался за соседа, чтобы прикрыть то, чего еще особо нет. Татьяна Евгеньевна, заметив и осознав нашу неловкость, произносит: «Я не женщина, я – дирижер!».
Великая женщина и великий педагог.